Душевные терзания 6

Автор: Намдж

Лаура не помнила что с ней было. Она помнила дискотеку. Но определенно не помнила, как сюда вернулась.
- Она пришла в норму, профессор, – сказала Ороро, склонившись над кроватью с девочкой.
- Хм? – профессор задумчиво хмыкнул, и подъехал на своей каталке ближе.
- Лаура, малыш, – это был второй человек из тех двух единственных, кому она свободно разрешала называть себя малышом. Профессор – он был очень мудрым и умным, рассудительным человеком. Он знал, что Лауре не нравится, чтобы ее так называли, но все равно ее так называл. Нет, конечно же, он никогда не хотел обидеть ее, он хотел скорее всего просто назвать ее помягче. Он не считал ее безжалостной убийцей, не считал ее сумасшедшей, несмотря на все то, что с ней происходит.
- У тебя сейчас просто трудный возраст, не вини себя – как-то сказал он ей и эти слова остались у нее в душе надолго. Как воспоминание, как самое старое, но самое незабываемое воспоминание.
- Профессор? – рядом с ним стоял ее отец. Он был одет в старую, потертую куртку, и по его лицу было понятно что не все так нормально, как ей показалось после того, как она проснулась.
- Лаура, – он снова повторил ее имя. По его лицу прошла испарина холодного пота, казалось, он не хочет ей чего-то говорить, но ему придется.
- Как ты себя чувствуешь? - наконец спросил он у нее. Логан строго посмотрел на Чарльза, но ничего не сказал ему. Кажется, профессор промолчал и сказал что-то не то.
- Нормально – выдавила наконец из себя девушка, поражаясь строгости взгляда своего отца. Такое ощущение, что Логан сейчас прыгнет на профессора в ярости, и разорвет. Но этого не происходило.
Профессор посмотрел на Логана, и почему-то кивнул ему в ответ.
- Чак, что ты у нее спрашиваешь? Чего ты медлишь? – пронеслось в голове у Логана, когда он посмотрел на профессора.
- Я говорю ей так, чтобы она не восприняла это слишком близко к сердцу – в его голове тут же прозвучал ответ. Ксавьер как всегда использовал свою телепатию. Логан даже не сомневался, что он постоянно читает мысли у всех, кто есть в институте. Наверняка, Чарльзу было чего опасаться. Естественно, он читал и мысли Лауры.
- О чем она думает? Можешь мне сейчас сказать? – мысленно попросил он у профа. Ксавьер посмотрел на него, и кивнул. Обычно телепаты, чтобы использовать свою силу, прикладывают руки к голове и закрывают глаза. Но так Чарльз делал только, если цель находилась очень далеко, а вот Лаура с Логаном находились здесь.
Лаура посмотрела на профессора – он как-то странно моргнул, потом снова посмотрел на Логана. Джеймс улыбнулся.
- Папа? – спросила она у своего отца – Что со мной произошло, я… ничего не помню...

- Она думает о тебе… И почему ты так серьезно посмотрел на меня? – профессор умело передавал телепатически свои мысли.
- Да уж, малыш, как всегда, неизменно думает только о своем отце – улыбнулся Джеймс и тихонечко хмыкнул.

Логан посмотрел удивленно на профессора, но тот, сложив ладони как крышу домика, нахмурился и не смотрел в сторону Логана.
- Ло, – выдохнул Логан. В этом вздохе читалось и отчаяние, и какая-то необычная радость что ли. – С тобой ничего не произошло. На нас напал Саблезуб, и немного ранил тебя – Логан решил не говорить девушке правду, если, она, конечно же действительно ничего не помнит.
- Ах да… - Лаура схватилась за голову – кажется, что воспоминания всего сегодняшнего дня вызывали у нее дикую головную боль.
- Профессор Ксавьер, – чуть кашлянув тихо попросил Логан.
- Лаура. С тобой происходит нечто необычное...
«Начинается» - подумала девушка, но на всякий случай, подозревая, что профессор будет говорить очень долго, поудобнее расположилась на кровати. Все-таки надо хоть иногда пользоваться положением и ситуацией, если ты ею располагаешь. Так получалось, что Лаура практически всегда владела ситуацией и многое у нее получалось, а вот использовать себе во благо все преимущества ее почему то не научили. Видимо, Райс никогда не мог бы предположить, что она…
- Райс – губы девушки сами шепнули, что она даже не заметила, как это произнесла. И тут же, через мгновение она посмотрела на профессора, а потом на насупившегося Логана.
Росомаха стоял и не сразу расслышал то имя, что она произнесла. «Райс» - это слово звучало как необычно, надо даже сказать жутко. Но это было не просто слово, это было имя. Джеймс сразу вспомнил его. Он не помнил, и даже почти не подозревал, как он выглядит, и знал его только по рассказам дочери, но даже малой толики того, что он с ней сделал, хватило бы для того, чтобы он намотал его кишки на свои когти так же, как сделал это когда-то с его отцом.
- Чертов ублюдок - нет, - Логан не сказал этого вслух, но мысли кружились у него в голове очень беспорядочным потоком. Он не мог ровно соображать, но это имя – оно как будто бы застряло в нем.
Росомаха знал, что такое честь. Он знал, что такое кодекс чести, и что в нем есть слово, которое очень сладко звучит – месть. И Райс мстил. Но почему-то он выместил всю злобу на маленьком существе, которое не могло дать ему отпора, которого он приручил и считал скорее всего своим домашним животным, а не личностью. Черт побери, да он никогда и не считал ее личностью!
- Кхм, – Ксавьер, услышав это имя, никак не отреагировал, только нахмурился. Он видел то, что сейчас видела девушка, чувствовал ее боль, ее скорбь, ее обиду. И в этом была вина только одного человека. Профессор хоть и был довольно гуманной личностью, но называть Райса человеком он бы постеснялся, хотя в какой-то мере он мог его понять. Райс остался еще там, в детстве, когда дети в основном проявляют свою жестокость к слабым в полной мере. Он остался еще в том возрасте, когда узнал, что его отец мертв. Хоть Чарльз и не мог знать наверняка, но он предполагал это, как психолог. Райсу доставляло удовольствие видеть мучения Лауры. Ему нравилось ее мучить самому, давать ей какие-нибудь невыполнимые задания, ударить побольнее, оскорбить. Прямо как ребенок, поймавший только что укусившую его муху.
- Лаура, я тебя понимаю, – вдруг прервал свою прошлую фразу он – Но тебе какое-то время придется побыть одной.
Лаура удивленно посмотрела на профессора. Нет, она конечно же обожала такое чувство как одиночество, но когда профессор говорит ,что ей стоит побыть одной, это означает почти что полную изоляцию.
- Нет, не подумай ничего плохого, – он по-доброму ей улыбнулся, что слегка успокоило девчушку. Когда профессор так улыбался, у нее на душе становилось легче. Он ведь все таки хороший, она это знала.
- Мне придется провести с тобой несколько дней наедине, – продолжил за него Логан. Он никогда не думал, что Лаура может так радоваться. Нет, она не подпрыгнула до потолка с криками «Ура», не стала вытанцовывать лезгинку, но ее радость читалась у нее в глазах.
Ее глазенки умилительно заблестели, но в них не было слез, в них была радость.
- Спасибо, – выдавила она из себя .

Лауру оставили одну. Ночь – это очень хорошее время. Оно для того, чтобы спать. Но Лаура не очень хотела спать. Девушка вспоминала, что с ней происходило в ее жизни. Она помнила белый, пушистый, чистый, как душа младенца, снег, спокойно падающий. Он падал и падал, и падал, не замечая никого и ничего. Казалось бы – ему совершенно наплевать на то, что маленькая девочка скрючилась над телом женщины, что-то шепча и выговаривая. Ему было совершенно плевать на ее слезы, он был занят своими проблемами. Ему сейчас надо было тихо и безмятежно опустится на землю, укрыть все чистым покровом, как будто постелить чистую скатерть. А эти две точки… девочка и женщина, они здесь только помеха для него.
Девочка не сразу начала понимать, что происходит. Она туповато смотрела, пустым взглядом на мать, и никак не могла понять что ей делать. Она привыкла выполнять миссии. Много миссий, опасных миссий, безбашенных миссий. Но теперь их не было, теперь все было по-другому. Чистый лист и неизвестность. Иди, гуляй, девочка, ты ведь так этого когда-то хотела! Иди же. Не тушуйся, вот она  - твоя свобода! Что, горька? - ветер завывал, и она слышала его. Он как будто бы издевался над ней, войдя в странный заговор вместе со снегом. Войдя в этот всемирный заговор против одной небольшой песчинки, которую назвали Лаура Кинней. Как смешно. Совсем недавно ее звали по-другому и у нее была совсем другая жизнь. Несколько часов назад здесь все выглядело по-другому. Несколько часов назад она все еще была лишь Х-23, бедной, 14-летней девочкой, которая сидела в своей камере и ожидала. Чего именно, она не знала – новых издевательств своего хозяина. Да, Райс несомненно был ее хозяин, по-другому его нельзя было назвать. Она была его извечной нелюбимой игрушкой. Но все-таки она просто была…
А теперь есть другое, совсем другое. Белый снег, убитая мать, и пропасть сзади. Нет, на самом деле за спиной девочки не было пропасти, но в ее душе была позади пропасть. Отступись она еще на чуть-чуть, она снова бы потеряла себя.
Два человека, да – человека, они пожертвовали ради нее свою жизнь. Сара Кинней – ее мать, она не раз называла себя монстром. Лаура умела читать, так уж вышло. Лаура умела читать, и сейчас дневники ее матери были у нее перед глазами. Она видела эти ровные, а местами кривые и скачущие строки и ей хотелось плакать. Она, ее мать, она считала себя монстром. Но теперь она была не монстром, она была ее матерью… это больше, чем ничего.